— Ильхур, — серьёзно и мягко говорит отец, — зачем ты вошёл в цху?

— Папа, ну сколько ещё объяснять! — Я снова оправдываюсь. — Никуда я не входил, просто сел отдохнуть. А потом поплыли облака, ну и всё там дальше — рассказывал уже.

— Невозможно не делая что-то, получить результат. Если ты вошёл в дом, то ты в него вошёл. — Отец уже начинает сердиться. — Если ты вышел на улицу, то ты вышел. Другого быть не может!

— Папа, ну ничего я не делал! Оно само как-то так получилось.

— Нет, ну ты слышала! — обращается он к маме. — У него просто так вышло! Аира, ты когда-нибудь слышала такое?! Сел и просто так вошёл в цху!

— Да, слышала, — невозмутимо отвечает мама. — И видела. Иду как-то по лесу, вижу: лежит на дороге красивый мужчина…

— О, только не рассказывай о камне! Каждый раз, как вспомню, палец болит. Подожди, любимая, ты хочешь сказать…

— Да, я рада, что ты меня понял, — мама снисходительно кивнула. — У тебя тоже «само» получалось, не правда ли?

Папа озадаченно молчит. Я нетерпеливо ёрзаю на своей постели. Мама невозмутимо хлопочет по хозяйству. Должно что-то произойти, какая-то странная ситуация. Только вот совсем непонятно, кто, что и как должен сделать. Кажется, я начинаю сердиться. Папа, похоже, тоже слегка на взводе.

Ситуация достигает пика. Мама с широкой улыбкой поворачивается к нам обоим.

— Вы так и будете молчать? — мягким и тёплым голосом спрашивает она. — У вас был такой интересный и содержательный разговор! Мне очень хочется узнать, чем он закончится. Ильхур, я чувствую, что тебе уже лучше, ты вполне можешь встать с постели.

Я недовольно сел на постели. Если мама сказала, что мне лучше, то стоит поспешить с ней согласиться. Вчера я и в самом деле чувствовал себя неважно. Кружилась голова, и слабость во всём теле. Проснулся с тяжёлой головой, а тут ещё и папа со своими разговорами. Хотелось просто накрыться одеялом и снова уснуть. Только вот теперь этому не суждено сбыться.

— Я вас внимательно слушаю, — всё тем же приятным и тёплым голосом настойчиво произносит мама. — Ульх, дорогой, у тебя тогда тоже само получилось, или ты специально отправился в шаманское путешествие?

— Не специально, Аира, — смущённо отвечает папа. — Оно само получилось.

— Думаю, с этого и надо было начинать разговор, — с улыбкой говорит мама, голос её по-прежнему тёплый и приятный. — А то получится, что ты будешь говорить сыну то, чего нет, и ругать за то, в чём он не виноват. Это ведь не очень правильно, да, дорогой? — В голосе мамы явно прозвучали угрожающие нотки.

— Верно, Аира, верно.

Меня весьма настойчиво попросили выйти на улицу. Возможности отказаться не было. Если честно, я и сам был рад выйти. Слушать, как ругаются родители, не было никакого желания. Да и результат известен заранее: кто бы из них ни был прав, просить прощения всё равно будет папа.

Приятный ветер обдувал лицо, озорные лучи солнца весело прыгали вокруг, прорываясь сквозь качающиеся кроны деревьев. Звонкие трели птиц летели со всех сторон. За спиной послышалось хлопанье крыльев: это Куху подлетел, сейчас сядет на плечо. Видимо, и лисичка где-то рядом.

— Хорошие у тебя друзья! — послышался голос старого шамана. — Только вот зачем ты вошёл в цху?

— Да не делал я ничего! — уже с отчаянием в голосе кричу ему в ответ.

Шаман хитро улыбается и садится на бревно. Я стою рядом, от возбуждения не знаю, что делать. Только чувствую, как о мою ногу потёрлась лисичка. Наклоняюсь к ней, глажу по голове, она от удовольствия прижимает ушки.

— Хорошие у тебя друзья, — снова говорит Саюл. — Но слабоват ты для цху.

— Сату, я ничего не делал, оно само так получилось!

— Ты неплохой суру, Ильхур, но стать шаманом нелегко. И самое главное — у тебя никогда и ничего не должно происходить само. Да и не бывает такого в жизни, и ты это должен — обязан! — знать.

— Но у папы тоже такое было! — сквозь обиду возражаю ему.

— Ни у тебя, ни у твоего отца само по себе ничего не случалось. Приведи себя в порядок и слушай.

Мне вдруг стало стыдно. Сату прав: я полон обиды, а она всегда несправедлива — так мама говорит. А я ей верю. В самом деле, нельзя же обижаться на людей, которые хотят мне добра. Пусть я чего-то не понимаю, но это же не значит, будто мне кто-то хочет сделать плохо. А Саюл — мой сату, я должен его слушать, иначе как я могу у него учиться?

— Вот, так уже лучше! — одобрительно говорит старый шаман. — А теперь слушай. Не существует ничего, что случалось бы само по себе. За любым действием всегда стоят выбор и решение. Если что-то произошло, то случилось это либо благодаря твоему выбору, либо при твоём согласии. Оно тоже выбор, только сделан он без твоей воли, это происходит от твоего бессилия. Значит, ты выбрал сдаться.

Если что-то происходит «само», значит, оно тобой владеет, а ты себя уже потерял. Но ты будущий шаман, ты владеешь силой. Теперь представь, что овладевшее тобой воспользуется твоей силой!

Ильхур, если ты вошёл в цху, значит, это был твой выбор. Если это произошло само, значит, ты безвольно позволил этому произойти.

И вот что я тебе ещё скажу: у человека много чувств и много соблазнов, добавь к ним страхи и сомнения. Что будет, если позволить им завладеть тобой? Вот так и вышло, что великий шаман стал Гурхумом-Су. Не повтори его судьбы!

Саюл поднялся, покачал головой и ушёл по тропинке в лес.