Сижу рядом с мамой. Грудь раздирает отчаяние. Слёзы просто душат, ещё немного — и они прорвутся сильным потоком, как горный водопад. Это началось прямо за завтраком. Я проснулся с хорошим настроением, но стоило только вспомнить вчерашний день, как всё тут же резко переменилось. Сначала перед глазами живо встала травля лисы, потом этот праздник и зловещий хохот. А после вспомнились и все прочие мои злоключения.

Мама сразу же заметила, что со мной что-то не так. Она задала всего один вопрос, и я в ответ подробно, в чувствах, рассказываю обо всех своих горестях.

— Я устал, мама, я не хочу больше так! Со мной всё время что-то происходит. Куда бы я ни шёл, что бы я ни делал, всегда получается что-то не то. Я устал от этого, хочу жить нормально и просто без всех этих приключений. Меня уже тошнит от них! Ничего нельзя сделать без того, чтобы опять не вляпаться в очередную историю. Ну сколько можно?! Мама, я так устал от всего этого!

— И вчера, — продолжаю, шмыгая носом, — этот зловещий смех. Ну я ведь никому зла не делал! Я вообще ничего плохого не делаю — за что меня ненавидеть? Мама, меня ведь убить пытаются — за что?! Не хочу так! Увези меня отсюда куда-нибудь, я так больше не могу!

Последние слова я говорил уже с протяжным рёвом. А после из меня потекли слёзы. Я всхлипывал, пытаясь их остановить, но ничего не получалось. Только судороги в спине начались. Я решил, что, раз уж всё равно реву, лучше сделать это по полной, не сдерживая себя.

Мама положила мою голову к себе на колени. Мягко поглаживала меня по спине. Дала нареветься всласть. Она не стала упрекать меня, но и не утешала. Просто ждала, пока я успокоюсь. Потом обхватила ладонями мою голову, подняла её, посмотрела в глаза, вздохнула. Велела вытереть слёзы и пошла налить воды. Молча подала её мне и обняв меня, села рядом.

— Ильхур, — тихо, но твёрдо повела она разговор, — ты особенный мальчик. Ты избран богами, чтобы победить зло. С Гурхумом-Су никто не справится, кроме тебя. Я это твёрдо знаю. Такая твоя судьба — просто прими её.

— Мама, я не хочу. Почему мне нельзя быть обыкновенным мальчиком: играть, учиться, и просто жить, как все? Я не хочу…

— Так и я не хотела следовать своей судьбе, — не дав мне договорить, с улыбкой отвечает она, — я хотела стать знахаркой. Лигва уже начинала учить меня. Она сказала, что я буду великой, лучшей из всех, бывших до меня. И может быть, лучшей из всех, кто будет после меня. Лигва говорила, что у меня особая сила. Правда, я не знаю, что она имела в виду.

— Так ты спроси у неё!

— Конечно, спрошу, но она не любит отвечать на такие вопросы. Мне было очень интересно знахарство, хотела помогать людям. Только вот вышло всё совсем по-другому. Я стала женой и мамой. И смотри, какой чудесный сын у меня получился! Уверена, это гораздо лучше, чем то, что я хотела.

Вот и ты, Ильхур, никогда не ругай свою судьбу, не отворачивайся от неё. Судьба спросит строго, но даст всегда больше, чем ты ожидаешь. И самое важное, это правило работает в обоих случаях: когда ты следуешь велениям судьбы и когда ты идёшь наперекор.

Отвернёшься от велений судьбы — потеряешь всё, что имеешь, мог бы иметь и хотел бы иметь. Пойдёшь за ней — найдёшь больше, чем мечтал, больше, чем знал или мог себе представить. Награда идущему по своему пути всегда в разы больше всех испытаний, которые ложатся ему на плечи. Однажды судьба открывает копилку сокровищ — и ты обнаруживаешь, что твоя награда куда больше всех горестей и трудностей, что остались за спиной.

— Мама, а тебе судьба открыла сокровищницу?

— Конечно! — Мама смеётся. Как я люблю её смех! — Ты моё сокровище, а это больше, чем всё богатство этого мира.

И тут вошёл папа. Он посмотрел на нас. Улыбнулся. Сел рядом. Теперь я посерединке, как больше всего люблю быть с моими родителями.

— Что, малыш жалуется на судьбу? — с улыбкой спрашивает папа.

— Да, ему крепко досталось, — вздохнув, говорит мама. — Но я твёрдо знаю, что наш сын справится со всеми трудностями. Так, Ильхур?

— Да, мама! — Преисполненный чувств, киваю. — Я справлюсь.

Мама быстро и чётко рассказывает папе про зловещую угрозу и гадкий смех, который мы вчера слышали с Юрханом. Папа, серьёзно задумавшись, качает головой.

— Я думаю, что это всё тот же, который с вороном, — неуверенно говорю я. — Мне показалось, что в этом голосе было что-то каркающее.

— Не беспокойся, — спокойно и твёрдо говорит папа, — тебе ничего не угрожает. Мы с Саюлом сделали очень мощные защиты. Мы ведь самые сильные шаманы, никто не может преодолеть или сломать наши защиты. Будь уверен!

— А я вот не уверена, Ульх, — вдруг заявляет мама. — Что-то подсказывает мне, что этот шаман сумеет обойти ваши защиты. Он ведь знает и тебя, и Саюла. Знает вашу работу. Знает вашу силу. Неужели ты думаешь, что он глупее вас, и не предусмотрел ваше вмешательство? Нет, он точно знает, что вы обязательно влезете! Он точно знает, что и как вы будете делать.

У этого шамана есть план, поэтому он так уверенно действует. А ещё он нашёл дополнительную силу. А вот где и какую — это вы должны с Саюлом выяснить. Не забывай, Ульх, что я ведунья. Я многое вижу из того, что от обычного человека скрыто. Поэтому послушай меня и сделай, как я говорю.

— Конечно сделаю, — смеётся папа и подмигивает мне. — С тобой не поспоришь! Попробуй сделай не так, как ты сказала.

Теперь и мама смеётся. Какие чудесные они у меня! А потом мы обсуждали, как нам жить дальше и как меня защитить. Мама сказала, что до полной луны нападений больше не будет. У злого шаманы кончились силы, поэтому бояться нечего. Но за это время нужно точно выяснить, кто этот шаман и откуда берёт силы.

Папа обещал всё сделать. А он всегда держит слово. А потом мы о чём-то весело болтали — и все утренние горести были мной забыты. Это был очень хороший день!