Сахту ждёт, я же собираюсь с духом. Нужно так рассказать своё видение, чтобы он понял и не задавал дурацких вопросов, как другие люди. Мама вообще сказала никому про это не рассказывать, но, как мне кажется, Сахту — другое дело. Во мне появилась уверенность, что он должен знать произошедшее — это будет к лучшему. Но почему я так решил, не знаю.
Начал рассказывать ему, как было на самом деле. Правда, иногда морщился от боли. Трудно сдержаться: всё-таки самая мягкая часть моего тело сильно пострадала. Сахту бросил беглый взгляд на источник моих страданий, усмехнулся, провёл рукой — и боль мгновенно прошла. Теперь я смотрю на него пристально, не мигая, будто это сможет мне помочь понять, как он убрал боль.
— Немножко моей тайны в ответ на твою, — пояснил свои действия Сахту. Ты не должен рассказывать о случившемся. Никто не должен знать, что я так умею, понял?
— Понял, — послушно киваю. — А в ответ на какую тайну?
— Ты не похож на дурачка, — усмехаясь, отвечает Сахту. — Ты рассказал мне подлинную историю своего видения. А это твоя тайна — этот урок мама, похоже, помогла тебе усвоить. Хотя твоё враньё помогло эту тайну сохранить. Никто толком не знает, что с тобой произошло на самом деле.
— Правда, от этого не легче, — Сахту тяжело вздыхает. — Ты, похоже, так и не понял, что натворил. Люди о тебе такое говорят… Не знаю, справишься ли ты с этим.
А я не знаю, что сказать ему в ответ. Я очень благодарен за исцеление моего седалища, но при этом сильно напуган. Сначала мама выпорола, теперь вот Сахту почти те же слова о людях говорит. А потом что-то внутри меня лопнуло, и я выдал:
— Да что я такого сказал?! Ну приврал немного — и что?
— Ох, Ильхур, — смеётся Сахту, — порой неважно, что ты сказал, а важно, что подумали люди. Но в твоём случае и рассказывать о видениях нельзя. Людям всё, что непонятно, — плохо. Их пугает неизвестное, а от страха они могут стать злыми и жестокими. Гурхум-Су никогда не спит — мигом подсобит в таком деле. Ладно, я не об этом хотел с тобой поговорить.
— А о чём? — Меня распирает от любопытства. Ещё бы — сам Сахту хочет со мной поговорить, это небывалая честь. А ещё это значит, что сейчас будет что-то важное. Просто так такой человек языком трепать не станет.
— Встреча с Алра-Юсом и Ларрмой-Ку — очень важное событие, Ильхур. Они говорили с тобой, более того — называли по имени. Вот это действительно важно. Такая честь редко кому выпадает. Только тебе нечем гордиться, Ильхур. Важно не только удостоиться внимания богов, но и жить, соответствуя этому вниманию. А вот этого ты пока не умеешь. Они дали тебе бесценный совет — надеюсь, ты сможешь им воспользоваться.
— Какой совет? — Мой вопрос, наверное, звучит глупо, я сам не понимаю, почему задал его. Голова моя кружится, и мир вокруг перестаёт быть твёрдым и понятным. Он, словно рябь на воде, начал терять очертания. Старый Сахту внимательно смотрит на меня и вдруг делает лёгкий щелчок по лбу. Всё моментально прекращается, и я опять вижу привычный мир.
— И часто такое с тобой? — участливо спрашивает старик.
— Нет. Несколько раз было, после такого я и увидел голубых великанов.
— Ясно. — Сахту сделался задумчив. — Сны свои помнишь?
— Когда как. — Мой голос звучит беспечно, но на самом деле я заинтригован. — Чаще всего помню. Но они мне не нравятся. В них всё время происходит что-то страшное.
— Ясно, — снова говорит старик. — Твои сны похожи на то видение, что было у тебя позавчера?
— Хм… — Я немного задумался. — Скорее всего да, — протяжно отвечаю ему.
— Ты всегда внимательно слушал мои истории, Ильхур, — после некоторого молчания тихо говорит Сахту. Мне приходится прислушиваться к нему, и я трачу на это много сил, — и точно должен помнить историю Гурхума-Су.
— Я хорошо её помню, Сахту.
— Молодец! Значит, помнишь и про то, что однажды появится сильный шаман, который победит Гурхума-Су.
— Да, конечно, помню! — с долей гордости отвечаю ему.
— Похоже, это ты, юный Ильхур, — совсем тихо говорит Сахту. — Я и пришёл убедиться в этом. Посмотреть на тебя и понять, ты тот самый шаман или нет.
От волнения у меня зашлось дыхание и перехватило горло — пришлось присесть, чтобы получился вдох. Наверное, лицо моё покраснело, я просто чувствовал, как кровь стучит в висках. Да и всё тело начало пульсировать. И всё же мне удалось собрать силы и выдавить из себя вопрос:
— И что, Сахту, я тот или нет?
— Я уже сказал тебе, — невозмутимо отвечает старик, — ты похож на того самого. Но уверенности у меня нет. Пока ты всё же больше походишь на балбеса, ловко треплющего языком. А тот шаман должен быть не только сильным, но и мудрым, иначе не победить ему Гурхума-Су.
— Я стану мудрым! — Откуда взялась весёлость и бодрость, не знаю, но ответил я ему ну очень жизнерадостно. — Сделаю всё, чтобы всем стало хорошо. Я обещаю, Сахту!
— Обещать все горазды, Ильхур, только вот дела редко идут дальше сказанных слов. Так что посмотрим, на что ты способен в деле. Пока по твоим делам о мудрости говорить не приходится. Тебе ещё историю с враньём расхлёбывать — вот и посмотрю, как справишься.
После этих слов Сахту повернулся и молча пошёл в сторону селения. Я хотел было что-то крикнуть ему в спину, желая продолжить разговор, но не стал. Как-то было понятно, что он не станет отвечать. Он всем своим видом показывал, что всё необходимое сказано, нет смысла настаивать.
Я остался лежать на берегу. У меня уже ничего не болит, можно опять бегать и играть. Только вот ничего не хочется, даже малину есть. Сахту своими словами затронул во мне что-то очень глубокое. Даже не представлял себе, что могу быть таким. Странно это всё! Но ничего, разберусь. Сижу и смотрю на лучи солнца, пробивающиеся сквозь листву деревьев. Это очень красиво. Я давно смутно подозревал, что я — это не только имя и тело. Есть ещё что-то. И Сахту со своими не очень понятными мудростями меня в этом понимании сильно укрепил. Спасибо ему за это!
Добавить комментарий