— Мама, мама! — кричу я, но мама не слышит — сильно занята. С ней всегда так: если увлеклась, то ничего не слышит и не видит. Вообще она очень хорошая и добрая. Я единственный ребёнок, что странно: обычно в семье самое меньшее пять детей. Зато мне одному достаётся всё внимание и любовь родителей — это здорово!
Мама у меня необыкновенная женщина — так папа говорит, и я с ним полностью согласен. Они и встретились необыкновенно. Папа, молодой ещё шаман, даже не думал о женитьбе. Шаманы вообще редко женятся, предпочитают одиночество: у них совсем другая жизнь, далёкая от обычной.
А дело было так. Он внезапно ушёл в транс. Так бывает у молодых шаманов, когда они ещё не овладели целиком своей силой. Папа отправился в шаманское путешествие, а тело по обыкновению осталось лежать на земле. Мама идёт — а тут тело красивого, как она говорит, мужчины. Лежит бездыханно и бездвижно, но живой вроде. Нахлестала по щекам, чтобы в чувство привести, зажала нос — никакой реакции. Что делать? Решилась на крайние меры: взяла камень и бросила ему на большой палец ноги.
Она вообще такая, очень решительная. Долго думать не будет, сразу действует. Её способ сработал: папа вскочил с диким криком, правда, тут же снова упал. Подвела нога: палец, ушибленный камнем, посинел и распух, стоять было невозможно. В иных обстоятельствах папа наверняка бы справился с собой и остался на ногах, но он только вышел из транса, точнее — вылетел. И произошло это резко и неожиданно.
Мама недолго смотрела на то, как он корчится от боли. Тут же велела ему подняться и повела за собой к Лигве — она самая лучшая знахарка. Та осмотрела ногу, потом папу целиком и сказала: «Небольшой ценой тебе такое сокровище досталось. Бери её в жёны — ни о чём не пожалеешь».
Папа так и сделал. А потом появился я. И больше никого. Саюл сказал, что они и встретились для того, чтобы меня родить. Больше детей у них не будет. Вот так.
— Мама! Ну мама! — продолжаю кричать. — Почему молчишь? Ты нужна мне — ответь! Ну мама!
Она же продолжает спокойно увязывать пучки лекарственных трав. Дело это непростое — сам знаю: не раз приходилось вот так же сидеть, сосредоточенно подбирая травинки и увязывая их длинными корешками травы «весь». Только её корни способны удержать целительную силу трав. Но корешки гнутся плохо, завязать узел очень трудно.
А у меня очень важный вопрос. От волнения даже скрутило живот. Ну и да — страшно немного. Это всё из-за вчерашнего события. По сути я опозорился. Надо же было так: уснул и свалился прямо у всех на глазах! Малыши смеялись. Что теперь делать? Я даже играть не пошёл. Юрхан забегал за мной, звал, но я сказал, что не могу — занят домашними делами. Обещал прийти позже.
Надо бы посоветоваться с родителями, но папа ушёл по делам. Наверное, опять на капище камлает. Он у меня шаман. Он самый сильный из всех. Пожалуй, только Саюл может его превзойти. Но Саюл не в счёт, он особенный.
А до мамы никак не докричаться. Подошёл к ней, потянул за одежду.
— Что тебе? — подняв голову, спрашивает мама. На её лице удивление, будто только очнулась. Похоже, немного сердита: я отвлёк её от дела.
— Мама… — Я чуть замялся, не зная, как рассказать о вчерашнем. А ведь надо ещё и вопрос правильно задать: рука у неё тяжёлая, может и приложить там, где у зверей хвост растёт.
— Давай, говори, а то дел много. — Сказав, мама замерла в ожидании. Хороший признак: значит, выслушает. Как сумел, донёс суть вопроса. Мама не любит долгих слов, ей надо всё чётко и внятно сказать — и лучше покороче.
Выслушала. Отложила связанный пучок травы в сторону. Задумалась.
— Ты у меня особенный, — медленно проговорила она. — Тебе надо научиться с этим быть. Мало кто понимает, что происходит с тобой. Я вот и с твоим отцом, когда первый раз его увидела, не поняла. Не знала, что он шаман, иначе и трогать бы не стала.
— Знаешь, что ты должен понять?
После этого вопроса я замер. Если мама что-то говорит, то это всегда значимо. Лигва сказала, что мама стала бы хорошей знахаркой. Сама бы взялась учить её, но теперь мама жена шамана, а это непростая участь. Все силы на мужа уйдут.
— Слушай внимательно, Ильхур, — серьёзно так говорит мама. — Ты не должен стыдиться происходящего с тобой. Стыд забирает силы, а ты очень сильный, он может просто уничтожить тебя. Гурхум-Су поможет в этом.
Ты необыкновенный — вот что ты должен понять. Только не гордись этим. Гордость уничтожает не хуже стыда. Просто ищи в себе силу. Настоящая сила, Ильхур, течёт прямо. Она наполняет теплом, от неё хорошо на душе.
Сейчас ты пойдёшь, сядешь вон под теми соснами и найдёшь внутри себя эту силу. А потом сам поймёшь, что тебе делать.
После этих слов мама взяла новый пучок и принялась связывать его корешком травы «весь». Это означает, что разговор окончен и далее приставать к ней бесполезно.
Что делать, с опущенными плечами медленно иду сидеть под соснами. Я-то ждал какого-то ответа, после которого пойму, что и как мне делать. А тут… Чувствую себя разочарованным. Но маме прекословить бессмысленно — надо исполнять.
Сидел долго, не понимая, что требуется сделать. Кажется, даже немного задремал. Быть может, это и помогло мне, поскольку мысли о позоре отступили и удалось немного успокоиться. Посмотрел на сосну, потом на другую. Стоят себе, тянутся к небу. Ровные такие, сильные.
И вдруг… Это произошло после того, как я почти полностью слился с их состоянием: сила во мне потекла ровно и прямо. Будто я пророс корнями в землю и всё, что есть во мне, теперь движется прямо к небу. Ух как это здорово!
Потом мне показалось, что у меня есть крона и я касаюсь ею неба. И тихо внутри. От себя очень хорошо. Куда-то делись все мои тревоги и обиды. Удивительно.
А потом я встал и пошёл играть. Меня же звали — надо идти.
Добавить комментарий